Человек рождается дважды. Книга 1 - Страница 32

В верховьях Каменушки строевой лес с вековыми лиственницами, зелёные лужайки с кустами шиповника, жимолости, смородины. Высокая сопка защищает этот уголок от студёного дыхания моря.

Игорь Краевский предложил подняться на сопку. Нина пыталась отказаться, но Валя принялась настойчиво уговаривать:

— Нина Ивановна, такая чудесная погода. Поднимемся, посмотрим море, тайгу. Лето кончается, может быть, нам такая возможность больше и не представится. — Она прижалась щекой к её лицу. — Прошу вас.

Нина взяла её под руку, и они пошли.

— Какая ты, Валюша, становишься ласковая. Женщина и должна быть такой, — проговорила она задумчиво. И тут же уклонилась от начатого разговора, — Почему ты решила, что больше мы не пойдём на сопку?

— Не могу больше здесь, тоска. Если не вернусь в тайгу на дорожные работы, уйду в поле. — Она наклонилась и сорвала цветок.

— Погадать хочешь?

— Нет, не о чем, — Валя оборвала длинные стебельки и резко швырнула в сторону.

— Почему ты сказала о дороге, а не о приисках? Юрий уехал на Среднекан. — Нина улавливала что-то новое в настроении Вали, но связывала всё с отъездом Колосова и старалась об этом не говорить.

Валя помолчала.

— Юра? Как вам это сказать. — Она отвела глаза, собираясь с мыслями. — Я много думала. Он хороший парень и нравится мне, но ничего серьёзного, видимо, не будет. Вы не думайте… Я ведь гордая, а сделала всё, а он?.. Я хочу внимания. Хочу, чтобы за мной ухаживали, чтобы со мной считались. Гоняться за ним не буду. Пусть… — Она с раздражением отвернулась.

— Наверное, не совсем так. Семью создаёт и сохраняет в конечном итоге женщина. Хотя советовать не решаюсь. Тем более, сама одинока. Думаю, пройдёт время и всё встанет на своё место. — Она обнЯла Валю.

— Вот возьму и влюблюсь, — проговорила Валя с досадой и стала нагонять Краевского. — Игорь, если я в вас влюблюсь, вы будете за мной ухаживать? — крикнула она издалека.

Краевский улыбнулся:

— Наверное, Валя, нет. Как мне кажется, об этом предварительно не договариваются, а потом я сам хочу выбрать.

— Ну и не надо. Подумаешь, какой серьёзный мужчина, — покраснела она и первой взобралась на самую вершину.

Внизу Охотское море с мрачными, каменистыми островами. Левей бухты Нагаева и Гертнера — зелёные распадки с паутинкой ключей и речек, сбегающих в долину. А на горизонте, в недосЯгаемой дали, — хребты и сопки, голые, однообразные, бесчисленные.

Игрушечными кубиками белели новые постройки Магадана. Палатки ситцевого городка выцвели и слились в серый прямоугольник. С этой вершины всё казалось маленьким.

— Не нравится. Больше никогда не пойду, — надула губы Валя.

— Почему? — удивился Краевский.

— Не хочу чувствовать свою ничтожность, — буркнула она капризно и побежала вниз к тенистым кустам стланика. — Идите сюда, здесь ровная площадка! — крикнула она остальным.

Нина вынула из сумки консервы, бутерброды.

Игорь притащил камень, уселся и, улыбнувшись, сообщил:

— Вчера получил премию от директора Дальстроя.

— Ого! За что же?

— Наш отряд сплавляет лес по Магаданке. Воды мало, и лес сбивается на перекатах в заторы. Ребята придумали перегонять брёвна через мель. Ложатся животом на комель и подталкивают его сзади. Второй конец наверху легко проскакивает через камни. А ребятам что? Весело. Замёрзнут, побегают по берегу и снова в воду. С берега нас два всадника увидели. Спросили старшего. Смотрю, а это директор Дальстроя Берзин и ещё кто-то. Думал, похвалит, а мне попало! — Он отмахнулся от осы и засмеялся — «Вы старший?» — спрашивает. «Да», — отвечаю довольно бодро. — «Что вам поручено?» — «Сплав леса для строительства». Тут он меня разнёс: «Вам, говорит, поручили молодых, здоровых людей, а что вы с ними делаете?» Ребята стали заступаться. Он тут же дал распоряжение доставить нам «шпирт», он так его называет, резиновые с длинными голенищами сапоги и непромокаемые брезентовые костюмы. А мне пообещал выговор в приказе.

— Отличились, — улыбнулась Нина. — А почему вы не работаете по специальности, ведь вы химик?

— Химическая лаборатория Дальстроя создаётся на Среднекане. Но там ещё ничего нет. Реактивы и посуда где-то в пути. Помещение обещают построить только к осени. Я уже сам соскучился по работе. Поеду, очевидно, последним сплавом. Кроме того, там будут очень квалифицированные кадры. Заведующим ждут крупного инженера, замешанного в «шахтинском деле». Говорят, светило и все знания добросовестно передаёт молодёжи.

Валя молчала. Нина поддерживала разговор. Игорь говорил о работе, своих планах на будущее, но беседа как-то не клеилась, наконец замолчал и он.

Снизу потянуло дымком. Игорь предложил посмотреть, не загорелась ли тайга. Нина пошла вперёд. В прогалине между кустами она увидела компанию. Они сидели на одеяле. Рядом — банки консервов, бутылки, котелки с водой, нарезанный хлеб и сало. Недалеко в сторонке широкоплечий человек разогревал на костре банки мясной тушёнки.

— Это вы, строгий доктор? Вот уж никак не ожидал встретиться на такой высоте. Мы рады принять вас, — рассыпаясь в любезностях, поднялся улыбающийся Поплавский.

Человек у костра обернулся, и она узнала Шатрова.

— Мы заметили дым, думали, загорелась тайга. Я полагаю, вы не забудете потушить костёр.

— Ну зачем же так сурово, дорогой доктор. Не следует пренебрегать людьми, — заговорил он приветливо, но, уловив холодный взгляд Нины, сразу же изменил тон и засмеялся — Зря вы избегаете меня…

Из Кустов вышел Краевский.