Человек рождается дважды. Книга 1 - Страница 12

— Что случилось?

— Ночью курьерским прибыл начальник политической части Дальстроя Репин. Кроме того, здесь секретарь парткома горного района Колымы Краснов и Ещё кто-то из руководителей.

— Ну и что?

— А то, что завтра в клубе моряков состоится собрание партийно-хозяйственного актива.

— Очень хорошо. Об этом, очевидно, сообщат кому следует.

— Конечно, — смутился Колосов. — Но мест мало и вход по пригласительным. А вы знаете повестку? Могучая! Репин ознакомит с задачами Дальстроя, и будут заслушаны сообщения о состоянии организационной подготовки. Это как раз то, что интересует всех. Вас, как коммунистку, пригласят, — он немного замялся. — Нина Ивановна, мне во что бы то ни стало нужен билет. Может быть, вам удастся?

— Если будет возможно, то конечно…

— Ясно, Нина Ивановна! Я уже кое-где был, а к вам на всякий случай, — прервал он её. — Вы понимаете, как это нужно? Ребята слишком по-разному смотрят на нашу поездку. Ну, я ещё забегу в одно местечко, — заторопился он и быстро скрылся между палатками.

Инструктора политчасти, занимавшегося выдачей пригласительных билетов, буквально атаковали. Матвеева с трудом пробилась к столу и получила билет. На её просьбу дать ещё один пригласительный он только развёл руками.

У здания в толпе она увидела Валю. Девушка заметила Нину Ивановну и отрицательно покачала головой. Нина сочувственно кивнула.

Группа людей оттеснила Валю. Впереди шёл блондин в военной форме с бледным и усталым лицом. Рядом тёмноволосый в коверкотовой гимнастёрке, синих галифе [фэ] и высоких болотных сапогах. Нина обратила внимание на его большие чёрные глаза и волевое красивое лицо.

— Репин… Краснов… — уловила она тихие голоса за своей спиной.

Толпа росла, люди входили в здание.

— Никаких надежд, ну кто бы мог подумать? — услышала Матвеева знакомый голос. Обернувшись, успела заметить блеснувшие очки.

В зале не хватало мест. Пристроились у стен, сидели на подоконниках, теснились в проходах. Президиум не выбирали. Вышла группа руководителей и заняла места за столом на сцене. Здесь были военные, штатские, моряки и даже лётчики. Пожилые, средних лет и совсем молодёжь.

Совещание открыл блондин, которого заметила Матвеева. Это был начальник политчасти Репин. Он поздравил участников актива с тем, что им выпала честь начать великое наступление на суровую северную природу, и стал рассказывать о первоочередных задачах, возложенных правительством на Дальстрой.

Нина затаила дыхание. Она пыталась представить огромный и безлюдный край, вечную мерзлоту, глубокие снега и отряды строителей, разбросанные по тайге…

Великое наступление — хорошо сказано.

Среднеканская гидроэлектростанция? Нет ещё и километра дороги, а руководители уже планируют такое большое строительство. Надо сначала построить четыреста пятьдесят километров дороги через перевалы, болота, реки, речки и бесчисленное множество ключей. Величественно и даже страшно.

Репин стоял у карты.

— Поисковые партии будут работать по всему бассейну Колымы, — говорил он. — А сама река в первый период освоения края станет важнейшей жизненной артерией [тэ], снабжающей горные районы Дальстроя.

— А где флот? Или бечевой поведём грузы? — спросили из зала.

— Флот? Да, это вопрос серьёзный. На месте будем создавать свои верфи. А пока правительство даёт часть пароходов и барж с реки Лены. Кое-что заказано на судостроительных заводах. В разобранном виде доставим железной дорогой до ближайшей от Лены точки, а оттуда потянем тракторами. Собирать будем на реке.

— Смело! — одобрили из зала.

— Без смелых действий большевиков не было бы и Советского государства, — улыбнулся Репин.

— Владимир Васильевич! Ходят слухи, что кулаки Громовы с тысячами оленей взяли направление на Чукотку. Аляска их привлекает. Нужно этому помешать! — перебил Репина простуженный голос за спиной Матвеевой.

— Безусловно. Олени — народное достояние, и мы примем необходимые меры. Это наша база для оленеводческих колхозов и совхозов.

— Стада уже в верховьях Таскана. Меры нужно принимать немедленно.

Матвеева обернулась и увидела человека с чёрными пятнами на скуластых щеках. Сомнений не было, этот человек, отмеченный морозами, был настоящий колымчанин. Наклонившись к соседу, он тихо говорил:

— Ехал на собаках из Средне-Колымска, на Коркодоне натолкнулся на оленевода-кулака. Всё как положено. Хозяйский чум побогаче, рядом женщины и дети, а подальше пастухи. Зять хозяина в мехах и косичках, а морда русская. Мы с хозяином ведём разговор, а он вроде «кэпсээн суох», значит, не понимает. Через два дня мой каюр признался! «Зять-то Николки совсем русский. К Берингу барда». Значит, к Берингову проливу подались. А зачем бы ему скрываться? Ясно — из остатков офицерских отрядов генерала Пепеляева. Их на Аляску и тянет.

— Мешаете слушать, товарищ, — одёрнули его.

Грандиозность поставленных перед Дальстроем задач захватила участников актива. Все напряжённо вслушивались в каждое слово.

— Как видите, Дальстрой, — Репин заканчивал, — это не просто хозяйственная единица, а громадная, охватывающая целый край организация с многогранным сложным хозяйством. Вследствие своей географической оторванности от центральных районов страны и специфических природных условий Дальстрой хозяйственно и административно замкнут, значит, роль партийных организаций в нём особенно велика. И я скажу вам, товарищи коммунисты, что мы несём величайшую ответственность перед государством и Центральным Комитетом партии за правильное развитие этого богатого, но пока ещё глухого уголка нашей Родины.